См. Документы Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека
ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 8 октября 2015 г. N АПЛ15-380
Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Зайцева В.Ю.,
членов коллегии Асташова С.В., Крупнова И.В.,
при секретаре Г.Е.,
с участием прокурора Масаловой Л.Ф.
рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по заявлению П. о признании недействующими приказа Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека от 20 мая 2005 г. N 402 "О личной медицинской книжке и санитарном паспорте" и частично приложения N 1 к данному приказу
по апелляционной жалобе П. на решение Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2015 г., которым в удовлетворении заявления отказано.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Зайцева В.Ю., объяснения представителя заявителя Г.О., которая поддержала апелляционную жалобу, объяснения представителей Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека М., Х., Б., представителя Министерства здравоохранения Российской Федерации А., возражавших против доводов апелляционной жалобы, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Масаловой Л.Ф., полагавшей апелляционную жалобу необоснованной, Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации
установила:
Федеральной службой по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (далее - Роспотребнадзор) 20 мая 2005 г. издан приказ N 402 "О личной медицинской книжке и санитарном паспорте" (далее - Приказ), который зарегистрирован в Министерстве юстиции Российской Федерации 1 июня 2005 г., регистрационный номер 6674, и опубликован 13 июня 2005 г. в Бюллетене нормативных актов федеральных органов исполнительной власти, N 24, и 30 июня 2005 г. в "Российской газете". Пунктом 1 Приказа утверждена форма личной медицинской книжки для работников отдельных профессий, производств и организаций, деятельность которых связана с производством, хранением, транспортировкой и реализацией пищевых продуктов и питьевой воды, воспитанием и обучением детей, коммунальным и бытовым обслуживанием населения (далее - форма личной медицинской книжки), согласно приложению N 1 и установлено, что личные медицинские книжки оформляются на бланках, являющихся защищенной полиграфической продукцией уровня "В". Федеральному государственному учреждению здравоохранения "Информационно-методический центр "Экспертиза" поручено организовать обеспечение центров гигиены и эпидемиологии бланками личных медицинских книжек, осуществить разработку и внедрение автоматизированной системы учета выдачи личных медицинских книжек и обеспечить ведение реестра выданных личных медицинских книжек (пункт 2 Приказа). Согласно пункту 3 Приказа личные медицинские книжки работникам, указанным в пункте 1.1 Приказа, выдаются центрами гигиены и эпидемиологии. На странице 30 формы личной медицинской книжки в том числе указано, что личная медицинская книжка должна иметь печать организации Роспотребнадзора, выдавшей медицинскую книжку, а также подпись владельца и храниться у администрации организации или индивидуального предпринимателя и может быть выдана работнику по его требованию; при увольнении и переходе на другое место работы личная медицинская книжка остается у владельца и предъявляется по месту новой работы.
П. оспорила в Верховном Суде Российской Федерации Приказ и форму личной медицинской книжки, просила признать недействующими с момента принятия Приказ и содержащиеся на странице 30 формы личной медицинской книжки указания о том, что личная медицинская книжка должна храниться у администрации организации или индивидуального предпринимателя и может быть выдана работнику по его требованию; при увольнении и переходе на другое место работы личная медицинская книжка предъявляется по новому месту работы. Заявитель, ссылалась на противоречие Приказа пункту 6 статьи 34 Федерального закона от 30 марта 1999 г. N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" и пункту 4 статьи 71 Федерального закона от 18 июля 2011 г. N 242-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам осуществления государственного контроля (надзора) и муниципального контроля", а формы личной медицинской книжки - статье 65 Трудового кодекса Российской Федерации, пункту 6 статьи 34 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", части 2 статьи 10 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 152-ФЗ "О персональных данных". П. указала на то, что на основании оспариваемых положений на нее как работника федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования "Мурманский государственный технический университет" работодателем возложена обязанность иметь личную медицинскую книжку, которая с данными о прохождении медицинских осмотров подлежит хранению у работодателя и должна предъявляться при заключении трудового договора.
Решением Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2015 г. в удовлетворении заявления отказано.
В апелляционной жалобе и дополнении к ней П. просит решение суда отменить, как незаконное и необоснованное, и принять новое решение о признании формы личной медицинской книжки в оспариваемой части недействующей с момента принятия и признании Приказа недействующим с 1 августа 2011 г. По мнению заявителя, суд первой инстанции нарушил требования процессуального законодательства, что повлекло нарушение принципа состязательности и равноправия сторон; неправильно определил обстоятельства, имеющие значения для дела; неверно применил нормы материального права, вследствие чего выводы суда не соответствуют нормам действующего законодательства; ошибочно пришел к выводу о том, что Приказ не нарушает законодательство об охране персональных данных. Как указала П., оставление в силе обжалуемого решения суда и сохранение действия Приказа узаконивает существующую практику грубого нарушения статьи 23 Конституции Российской Федерации, статьи 13 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статьи 10 Федерального закона "О персональных данных", статей 65 и 86 Трудового кодекса Российской Федерации.
В поступивших возражениях Министерство юстиции Российской Федерации просит рассмотреть дело в отсутствие своего представителя, полагает требования заявителя необоснованными и не подлежащими удовлетворению.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации оснований для ее удовлетворения и отмены обжалуемого решения не находит.
Вывод суда первой инстанции о том, что Роспотребнадзор, издавая Приказ, не вышел за пределы своей компетенции, соответствует действовавшим на день принятия Приказа редакциям пункта 6 статьи 34 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" (о делегировании федеральному органу исполнительной власти, уполномоченному осуществлять государственный санитарно-эпидемиологический надзор, полномочий по регламентации порядка проведения обязательных медицинских осмотров, учета, ведения отчетности и выдачи работникам личных медицинских книжек) и пункта 1 Положения о Федеральной службе по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июня 2004 г. N 322 (об определении Роспотребнадзора как уполномоченного федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по контролю и надзору в сфере обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения).
Суд также установил, что Приказ был согласован с Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации, в ведении которого находился Роспотребнадзор, как этого требуют Правила подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти и их государственной регистрации, утвержденные постановлением Правительства Российской Федерации от 13 августа 1997 г. N 1009 (пункт 3), и Типовой регламент внутренней организации федеральных органов исполнительной власти, утвержденный постановлением Правительства Российской Федерации от 28 июля 2005 г. N 452 (пункт 5.6).
В опровержение довода заявителя о том, что изменения в пункт 6 статьи 34 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", внесенные Федеральным законом от 18 июля 2011 г. N 242-ФЗ (о передаче полномочий по установлению порядка проведения обязательных медицинских осмотров, учета, ведения отчетности и выдачи работникам личных медицинских книжек федеральному органу исполнительной власти, осуществляющему нормативно-правовое регулирование в сфере здравоохранения), влекут отмену Приказа, в обжалуемом решении суда правомерно указано, что, поскольку до настоящего времени федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим нормативно-правовое регулирование в сфере здравоохранения, нормативный правовой акт, который бы регламентировал порядок учета, ведения отчетности и выдачи работникам личных медицинских книжек, не принят, Приказ и утвержденная им форма личной медицинской книжки на основании части 4 статьи 71 Федерального закона от 18 июля 2011 г. N 242-ФЗ сохраняют свое действие и применяются в части, не противоречащей данному федеральному закону.
Судом первой инстанции надлежащим образом проанализированы положения пункта 1 статьи 28, статьи 34 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", абзаца четвертого части первой статьи 76, абзаца одиннадцатого части второй статьи 212, части четвертой статьи 213, абзаца шестого части второй статьи 331 Трудового кодекса Российской Федерации (во взаимосвязи с перечнем работ, при выполнении которых проводятся обязательные предварительные и периодические медицинские осмотры (обследования) работников, утвержденным приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 12 апреля 2011 г. N 302н), связанные с обязательностью прохождения медицинских осмотров отдельными категориями работников, включая работников образовательных организаций всех типов и видов. Суд пришел к правильным выводам о том, что, поскольку федеральный законодатель возложил на работодателя обязанность по организации необходимых условий для своевременного проведения периодических медицинских осмотров работников, установив при этом необходимость внесения данных о прохождении медицинских осмотров в личные медицинские книжки, хранение личных медицинских книжек у работодателя обеспечивает контроль за своевременным прохождением работниками медицинских осмотров и содержащиеся в форме личной медицинской книжки положения о хранении личной медицинской книжки у работодателя и возможности выдачи ее работнику по его требованию, а также о предъявлении личной медицинской книжки по новому месту работы при увольнении и переходе на другое место работы не противоречат нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу.
Обоснованно суд не согласился и с доводом заявителя о противоречии оспариваемых предписаний формы личной медицинской книжки статье 65 Трудового кодекса Российской Федерации "Документы, предъявляемые при заключении трудового договора", так как они не устанавливают обязанность по предъявлению какого-либо документа при заключении трудового договора.
Ссылка в апелляционной жалобе на статью 23 Конституции Российской Федерации, статью 13 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статью 10 Федерального закона "О персональных данных", статью 86 Трудового кодекса Российской Федерации, направленные на защиту персональных данных, касающихся состояния здоровья граждан, признание формы личной медицинской книжки в оспариваемой части недействующей повлечь не может, поскольку форма личной медицинской книжки, включая оспариваемые предписания, не содержит положений, возлагающих на работодателя обязанность предоставлять сведения, составляющие врачебную тайну, органам, которые осуществляют санитарно-эпидемиологический надзор, без согласия работников.
Вопреки позиции заявителя в обжалуемом судебном постановлении обстоятельства, имеющие значение для административного дела, определены судом правильно и нарушений в применении норм материального права им не допущено.
Утверждение в апелляционной жалобе о нарушении судом требований процессуального законодательства, повлекшем несоблюдение принципа состязательности и равноправия сторон, безосновательно. Получение представителем П. копий письменных возражений заинтересованных лиц (Роспотребнадзор, Министерство здравоохранения Российской Федерации, Министерство юстиции Российской Федерации) на поданное П. заявление перед началом судебного заседания законность вынесенного судом решения не умаляет, так как соответствующее ходатайство об отложении слушания дела по этой причине либо об объявлении перерыва в судебном разбирательстве для ознакомления с названными возражениями представителем П. не заявлялось, что следует из протокола судебного заседания от 24 марта 2015 г. При этом привлечение судом к участию в деле в качестве заинтересованных лиц Министерства здравоохранения Российской Федерации, с которым Приказ был согласован, и Министерства юстиции Российской Федерации, зарегистрировавшего Приказ, не может свидетельствовать о нарушении принципа состязательности и равноправия сторон, поскольку при рассмотрении и разрешении дела, возникшего из публичных правоотношений, суд в силу части 3 статьи 246 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не был связан основаниями и доводами заявленных требований и проверял соответствие оспариваемого нормативного правового акта нормативным правовым актам большей юридической силы по всем имеющим значение основаниям, в том числе не указанным в заявлении. В настоящее время аналогичная норма закреплена в части 3 статьи 62 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, предусматривающей, что суд не связан основаниями и доводами заявленных требований по административным делам об оспаривании нормативных правовых актов.
Установив, что Приказ и утвержденная им форма личной медицинской книжки изданы полномочным органом государственной власти в пределах его компетенции, оспариваемые положения не противоречат правовым нормам, имеющим большую юридическую силу, суд первой инстанции, руководствуясь частью 1 статьи 253 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, правильно принял решение об отказе в удовлетворении заявления.
Предусмотренных статьей 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации оснований для отмены решения суда в апелляционном порядке не имеется.
Руководствуясь статьями 308 - 311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации
определила:
решение Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2015 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу П. - без удовлетворения.
Председательствующий
В.Ю.ЗАЙЦЕВ
Члены коллегии
С.В.АСТАШОВ
И.В.КРУПНОВ